— Но скоро он вернется. Нужно сматываться.
Они вытащили откуда-то два старых металлических футляра, похожих на большие, проржавевшие по углам ящики для инструмента.
Меня била дрожь, и теперь я почувствовал, что промок и замерз. Я тяжело присел на один из ящиков.
— Он тебя ранил, — сказал Джад.
— Это верно, — я махнул револьвером в сторону леса. — Иди туда. Когда набредешь на канаву, поднимись вверх по ней. Он лежит у большого камня. Принеси его сюда, я заберу его домой.
— Слушай, тебе не следует… — тут Джад осекся, заметил направленный ему в грудь «смит энд вессон» и зашагал к лесу.
Я положил револьвер на колено. Силы меня оставили. Напряжение боя миновало, и рана давала о себе знать. Туман казался уютным и тихим убежищем. Звук вертолета стих, и тишину нарушал лишь мягкий плеск воды у берега.
— Могу я чем-нибудь помочь? — вкрадчиво спросил Хартман. — На борту есть аптечка первой помощи?
Конечно, он мог бы помочь, и я не в силах был его остановить. Хартман неуверенно шагнул ко мне, его лицо выражало неподдельное сочувствие. Потом шагнул еще. Черт с ним, я слишком устал. Пусть кто-нибудь другой принимает решения.
Он сделал еще шаг в мою сторону. Я поднял револьвер и направил на него.
— Как ты мне собираешься помочь, приятель? Завладеть оружием и прекратить мои мучения?
Хартман замер, все еще оставаясь вне пределов досягаемости.
— Ты все равно не переживешь эту ночь, — холодно бросил он.
— Не подгоняй судьбу. Можешь и сам не дотянуть до рассвета.
— Билл, я никогда не пытался тебя убить, — спокойно сказал Хартман. — Ты не сможешь так вот хладнокровно всадить в меня пулю.
— А что, по-твоему, я делал там, в лесу?
— Но он стрелял в тебя. Это большая разница.
— Я дам тебе ружье. Ты сможешь отойти, повернуться в любое время и выстрелить. До твоего поворота револьвер останется лежать на том же месте. Принимаешь такие условия?
Он задумался и внимательно смотрел то на меня, то на ружье у моих ног.
— Оно не заряжено, — неожиданно выпалил Хартман.
— Вот именно, — кивнул я.
Он немного успокоился.
— Ты этого не сделаешь.
— Может быть, и нет, но ты сделаешь.
Хартман оттащил в сторону железный ящик и сел на него.
— Ты хочешь заставить меня идти пешком?
— Что-то вроде.
Он подался вперед.
— Послушай, Билл, я знаю, что доставил тебе в прошлом массу неприятностей. Но на то были свои причины. Теперь я мог бы тебе помочь. Скажем, купить место на этом самолете. Я мог бы хорошо заплатить, очень хорошо.
Кажется, это мне уже было знакомо.
— Что значит очень хорошо?
— Десять тысяч фунтов.
— У тебя их нет.
— Теперь есть.
Я встал.
— А ну, открой этот ящик.
— Не глупи, Билл. Пора запускать мотор.
— Открывай.
Хартман вскочил на ноги.
— Ты сошел с ума, Билл.
— Открой!
Он безнадежно развел руками и ударил по замку. Ящик открылся со второго удара. Я подошел и откинул крышку. Она заскрипела и повисла на одной петле.
Внутри оказались обломки камней, на некоторых сохранились старые грязные наклейки, валялись связки полуистлевших бумаг, какие-то жестянки и несколько финских украшений. Следя за Хартманом краем глаза, я нагнулся и взял одно из них.
Это был грубо сработанный круг около трех дюймов в диаметре с несколькими отверстиями и насечкой, образовавшей незамысловатый узор. Пожалуй, это было украшение с магического бубна шамана из Лапландии.
Позади меня что-то застучало по камням. Это Джад тащил тело Хомера, взвалив его на плечи: огромная, бесформенная фигура с трудом продвигалась в тумане. Он осторожно опустил его на землю в нескольких ярдах от меня и подошел ближе. Джад тяжело дышал, но не более того. Его лицо оставалось спокойным.
— Брось мне свою зажигалку, — сказал я. Он удивился, но выполнил мою просьбу. Я поднял ее, зажег и поднес к украшению с бубна. На грубой сероватой поверхности были следы ржавчины. Я перевернул кружок и увидел какие-то каракули. Тут мне стало понятно, что это кириллица.
«С горы Улда. Железо, медь, никель. 1910», — было написано по-русски.
Я потушил зажигалку.
— Ну-ну, — протянул я, — Давно секретная служба стала заниматься поисками сокровищ?
— Что ты хочешь сказать? — резко бросил Джад.
Я пнул ящик ногой.
— Загляни-ка сюда и скажи, разве это он должен был тебе принести?
Джад нагнулся, порылся в ящике и выпрямился.
— Нет. Думаю, это совсем не то, чего мы ожидали.
И перевел взгляд на Хартмана.
— Так что это такое?
— Мне кажется, что это клад Волкова, — ответил я за него.
— А я думал, это просто легенда, — протянул Джад.
— И я тоже. Мне казалось, что это невозможно, потому что Волков был инженером, и у него просто не могло быть никаких сокровищ в виде золота или бриллиантов. Но никто не потрудился узнать, что за инженером он был. Отвечаю: Волков был горным инженером, а это и есть его сокровище — образцы пород.
Джад снова заглянул в коробку.
— Неужели это может чего-то стоить?
— Хартман в этом уверен. Потому-то он и искал его все эти годы. Теперь у меня есть веские причины так думать: почему он заключил сделку с немцами в сорок четвертом, а потом перебил их всех и сам начал поиски? Но тогда ему ничего найти не удалось. Теперь у него была полная информация, и захотелось повторить попытку. Должно быть, он очень благодарен секретной службе за помощь. Но как он мог узнать, что образцы не оказались в Финляндии?
— Все очень просто, — отмахнулся Джад. — Его настоящая фамилия — Волков.
— Да, будь я проклят, — медленно пробормотал я.
— Я полагаю, легенда умалчивает, что когда жена уезжала, с ней был ребенок. Это он и есть, — сказал Джад.
— Да, черт возьми, — снова вырвалось у меня.
— Это совсем не то, что мы ожидали, — сказал Джад Хартману и повернулся ко мне: — Все-таки пора убираться отсюда. Я отнесу Хомера в самолет?
— Да, давай.
Он снова взвалил тело на плечи.
— Ты понимаешь, о чем я говорю, Билл? — не унимался Хартман-Волков. — В этих коробках лежат бесценные вещи. Мой отец жил в Лапландии, в Куолоярви и Ивайло, двадцать пять лет. Тогда это была российская провинция. Он исследовал всю Восточную Лапландию и нашел множество прежде неизвестных месторождений.
Я кивнул. Мне вспомнились разговоры в компании «Каайа». Они утверждали, что много лет назад один горный инженер исследовал Юго-Восточную Лапландию, но большинство его отчетов утеряно. Сохранился только один о месторождении никеля поблизости от долины Кемяйоки.
— От горнодобывающих компаний за эти образцы мы можем потребовать все, что пожелаем, — сказал Хартман-Волков. — Ну как, идет?
Я медленно покачал головой.
— А что ты скажешь по поводу Оскара Адлера и Мики Эскола или того парня, которого ты убил, когда он прилетел забрать тебя в сорок четвертом? Как мы расплатимся с ними?
— Не глупи, Билл, — он отмахнулся. — Так мы договорились?
— Нет, — ответил я.
Позади раздался выстрел. Я развернулся, упал на колени и выставил вперед револьвер.
— Я стрелял не в тебя, — сказал Джад, опустил винтовку и подошел к растянувшемуся на земле Хартману. Джад нагнулся, внимательно посмотрел на него, потом повернулся ко мне: — Ты забыл вот об этом, нужно бы его куда-нибудь выбросить, — и он протянул мне «магнум» Хомера.
Я взял его правой рукой и тяжело вздохнул.
— У тебя что, внезапный приступ справедливости?
— Нет, — удивленным тоном ответил Джад. — Просто он обманул контору. Не следовало этого прощать. Я думаю, Лондон меня поддержит.
— Вероятно, ты прав.
Сквозь туман до нас снова донесся стрекот вертолета, теперь он быстро приближался со стороны длинного озера.
— Пора убираться отсюда. От вертолета ты сможешь уйти?
— Какая у него максимальная скорость?
— Около ста тридцати миль в час.
— Смогу.
Скорость «Бобра» была на двенадцать узлов больше, не так много, и тот еще долго будет, не упуская из виду, тащиться за нами, сообщая координаты по радио. Без этого препятствия меня могли засечь только в нескольких минутах от границы.
— Грузи эти сокровища, и мы улетаем, — я запихнул револьвер в карман и поднял дробовик.
— Мы только потеряем время.
— Давай быстрее, Джад, — я доковылял до «Бобра», бросил оружие в кабину и вскарабкался сам. На полу возле люка скорчилось тело Хомера.
Я сел, но тут же изменил свое решение и перебрался на правое сиденье, чтобы дать свободу действий своей левой руке. Джад протиснул через пассажирскую дверь первый ящик и начал что-то говорить. Тут рев мотора вертолета стал звучать совсем по-другому, угол наклона лопастей его винта изменился, и он стал медленно обследовать озеро. Джад спрыгнул в воду и побежал к берегу. Я освободил контрольную штурвальную колонку, перекинул ее к правому сиденью и зафиксировал. Врубил главный переключатель и вывел сектор газа.